kuranovrehab.ru Медицинский портал - Наша кровь.
Фернан Бродель (фр. Fernand Braudel; 24 августа 1902 года - 27 ноября 1985 года) - известный французский историк. Произвёл революцию в исторической науке своим предложением учитывать экономические и географические факторы при анализе исторического процесса. Яркий представитель французской историографической школы «Анналов», занимавшейся доскональным изучением исторических феноменов в социальных науках. Исследуя зарождение системы капитализма, стал одним из основоположников мир-системной теории.
Биография
Родился в семье учителя математики в небольшой деревне Люмевиль-ан-Орнуа близ немецкой границы в Лотарингии. Крестьянское детство сыграло свою роль в формировании его мировоззрения. В 1909 году поступил в начальную школу в парижском предместье Мериель, где учился с будущим актёром Жаном Габеном, а затем - в лицей Вольтера в Париже.
Высшее образование получал в Сорбонне на гуманитарном факультете. «Как и всех левых студентов того времени», его привлекала Великая французская революция, и в качестве темы дипломной работы он избрал революционные события в самом близком к его родной деревне городке Бар-ле-Дюк. Следующее десятилетие он провёл преподавателем истории в колледже в Алжире, с перерывом на службу в армии в 1925-1926 годах. Годы в Алжире имели большое значения для определения его творчества. В 1928 году он опубликовал свою первую статью.
В 1932 году он вернулся в Париж преподавать в лицее Кондорсе, а затем в лицее Генриха IV. В это время он познакомился со своим коллегой Люсьеном Февром. Уже в 1935 году его и антрополога Клода Леви-Стросса пригласили преподавать в только что созданном Университете Сан-Паулу в Бразилии, и Бродель провёл там три года.
В начале Второй мировой войны, как лейтенант запаса он был мобилизован и отправился на фронт в артиллерийскую часть. Приняв участие в боях, уже после подписания перемирия летом 1940 года вместе с остатками своей воинской части попал в плен, в котором провёл почти пять лет - вначале в лагере для военнопленных офицеров в Майнце, а с 1942 года - в лагере особого режима в Любеке.
В 1947 году защитил диссертацию. С 1948 года Бродель руководил французским Центром исторических исследований. В 1949 году стал профессором Коллеж де Франс, заняв кафедру современной цивилизации, также возглавил жюри по защите исторических диссертаций. В 1956-1972 годах заведовал VIй секцией («Экономические и социальные науки») в Практической школе высших исследований. После смерти Л. Февра в 1956 году также занимал должность редактора в журнале «Annales, Economies, Socits, Civilisations» (фактически - до 1970 года). Член-корреспондент Британской академии (1962). Почётный доктор университетов Брюсселя, Оксфорда, Женевы, Кембриджа, Лондона, Чикаго и др.
В 1949 году вышла в свет его книга «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II», вызвавшая разноречивые отклики среди коллег-историков. Этот серьёзный труд демонстрирует отношение автора к географии, социальной и экономической истории региона как к важным компонентам в историческом анализе, приуменьшая, таким образом, роль событий и персоналий. На историка оказал большое влияние Люсьен Февр, один из непосредственных основателей школы «Анналов».
Самой известной работой Броделя считается его трёхтомник «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв.», вышедший в свет в 1979 году, посвящённая переходу от феодализма к капитализму. Это широкомасштабное исследование доиндустриального мира, в мельчайших деталях показывающее, как функционировали экономики европейских (и не только) стран в данный исторический период. Особенно подробно в нём характеризуются развитие торговли и денежное обращение, много внимания уделяется также влиянию географической среды на социальные процессы.
Бродель - известный сторонник и пропагандист междисциплинарного подхода.
Теория истории
Как пишет Ю. Н. Афанасьев, «Броделевское видение истории определялось прежде всего стремлением понять людские свершения и сделать их понятными для других». Бродель концептуализировал категорию исторического времени, которую рассматривал как внутренне неоднородную, разделяя «историческое время» на следующие уровни: Во-первых, короткое время, время смены событий, главным образом политических. Во-вторых, время средней длительности или циклическое время, описывающее циклы подъёмов и спадов значимых социальных и культурных процессов (экономических, миграционных, демографических и т. д.) В-третьих, длительное время (longue dure) - время, характеризующее крупные структуры совместного существования людей, которые поддерживают целостность больших социокультурных образований (цивилизаций).
Короткое время относится к событиям в повседневной жизни людей. Яркими примерами служат, например, газетные хроники, описывающие пожары, катастрофы, преступления, цены на зерно и т. п. Хотя такие явления и имеют значимость для историка, исследования истории к ним не сводятся. История не есть просто совокупность событий, для анализа используется волнообразная (конъюнктурная) методика, которая позволяет изучать время longue dure. Само понятие longue dure выделяет историю среди других гуманитарных наук, поскольку описывает единство, непрерывность, целостность истории человечества, учитывая разные направления изменений. Динамику человеческой жизни в полном объёме можно увидеть, если рассматривать её через аспекты внутри «медленной» истории.
Работы
- 1949 - La Mditerrane et le Monde Mditerranen a l"poque de Philippe II (3 тома , 1 изд.; 2-е изд. 1966; Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II):
- 1969 - Ecrits sur l’Histoire, т. 1 . - ISBN 2-08-081023-5.
- 1979 - Civilisation matrielle, conomie et capitalisme, XVe-XVIIIe sicle (Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв.):
- 1985 - La Dynamique du Capitalisme. - ISBN 2-08-081192-4.
- 1986 - L’identit de la France (3 тома).
- 1990 - Ecrits sur l’Histoire, т. 2 . - ISBN 2-08-081304-8.
- 1993 - Grammaire des civilisations. - ISBN 2-08-081285-8.
- 1998 - Les mmoires de la Mditerrane.
Фернан Бродель - один из знаменитейших историков Франции. Его идея учитывать географические и экономические факты при осмыслении исторических процессов произвела революцию в науке. Больше всего Бродель интересовался зарождением капиталистической системы. Также ученый входил в историографическую школу «Анналов», которая занималась изучением исторических феноменов в социальных науках.
Биография
Родился в 1902 году, 24 августа, в городе Люмевилле, неподалеку от Вердена. Он был сыном сельского учителя и часть своего детства провел на ферме у бабушки. Но пребывание на природе было недолгим - в 1908 году Бродели переезжают в Париж.
В 1913 году будущий историк поступает в Вольтеровский лицей, который успешно оканчивает в 1920-м, и продолжает свою учебу в Сорбонне. Этот известный молодой человек оканчивает в 1923 году. В это время он уже принял решение связать свою судьбу с преподавательством. Бродель очень хотел получить место в высшей школе Бар-ле-Дюк, которая находилась вблизи от его родного дома. Однако этим надеждам не суждено было сбыться. И Фернан отправился преподавателем в алжирский колледж. Это время оказалось очень плодотворным для его научных изысканий, и в 1928 году была опубликована его первая научная статья. В это время он знакомится с Паулой, своей будущей женой. Кроме того, историк успел пройти военную службу в Германии, во французской группе оккупантов, с 1925 по 1926 год.
Тем не менее он стремится к научной карьере. Историк решает писать диссертацию об истории Испании, несмотря на рекомендации сорбоннской профессуры взять тему, связанную с Германией. В 1927 году начинаются изыскания Броделя. Он обращается к историческим материалам, хранящимся в библиотеках Саламанки, посещает известные места Средиземноморья, например город Дубровник в Югославии, где осталось много свидетельств о XVI веке.
Возвращение в Париж и судьбоносное знакомство
В 1932 году Фернан Бродель возвращается в Париж и становится преподавателем лицея Кондорсе, а позднее - лицея Генриха IV. В это время начинается его дружба, которая обернется многолетним сотрудничеством с другим профессором истории - Люсьеном Февром. Огромную роль сыграет и журнал, созданный последним в 1929 году, «Анналы экономической и социальной истории». Это издание носило не просто научный, а в некотором роде революционный характер, так как подвергало пересмотру исследовательские методы, тематику и сам взгляд на историю как науку. Февр предлагал, изучая историю, уделять внимание не только войнам и монархам, оказывавшимся на престоле, но и повседневной жизни обычных людей в мирное время. Эти взгляды серьезно повлияли на Броделя и во многом стали толчком для его собственных исследований.
В 1935 году Бродель получает предложение стать профессором в университете Сан-Паоло и уезжает в Бразилию. Однако пробыл он там недолго и уже в 1937 году вернулся на родину, а на следующий год получил место в парижской Практической школе высших исследований. В это время крепнет его дружба с Февреном, и Бродель принимает решение написать книгу под руководством друга, посвященную средневековому периоду Средиземноморья. Однако начавшаяся война помешала этим планам.
В 1939 году Бродель оказывается в рядах французской армии. А уже на следующий год историк попадает в плен и все военные годы проводит в нацистских лагерях, сначала в Майнце, а затем в концлагере на Балтийском побережье.
Послевоенные годы
Фернан Бродель, книги которого сегодня пользуются популярностью не только у историков, но и у простых читателей, получил свободу только после окончания Второй мировой войны и сразу же вернулся во Францию. Здесь, на родине, он занял пост преподавателя Сорбонны. В 1947 году друг Броделя, Февр, основывает четвертую секцию Практической школы высших исследований, посвященную экономическим и социальным наукам. Финансировал основание секции Этот момент также сыграет не последнюю роль в биографии самого Броделя.
В 1949 году историк уходит из Сорбонны и становится заведующим кафедрой в Коллеж де Франс. Здесь он работает довольно долгое время.
В 1956 году умирает Люсьен Февр, и Бродель становится президентом основанной его другом четвертой секции Практической школы. Этот пост историк будет занимать до 1973 года. Кроме того, Бродель становится и главным редактором журнала, основанного Февром, который к тому времени назывался «Анналы. Экономика. Общества. Цивилизации».
Первые публикации и «Дом наук»
В 1958 году Бродель издает методологическую статью, которая станет основополагающей для его теории. Публикация носила название «История и социальные науки».
В 1959 году у историка появляется идея открыть научный центр и библиотеку. Он даже придумал для этого места название - «Дом наук о человеке». Бродель буквально загорелся этой идеей, но для ее реализации необходимо было найти немалую денежную сумму. Это ему удалось только в 1970 году - спонсором стал фонд Форда. После открытия «Дома» Бродель становится главным администратором этого учреждения.
Не оставляет и исследовательскую деятельность Фернан Бродель. Капитализм - вот его главная страсть нескольких лет. Историк серьезно интересовался причинами возникновения этого явления. И самым ценным в этом аспекте является то, что Бродель смотрел на это явление под непривычным углом. Как и всегда, он уделял огромное значение «несущественным» для традиционной науки деталям - жизни простых граждан.
В 1967 году появляется на прилавках книжных лавок первая часть одного из основных трудов из тех, что написал Фернан Бродель. «Материальная цивилизация» имела успех у историков, однако сам автор был не вполне доволен опубликованной версией. Поэтому он принимается за доработку книги. Напряженная работа оканчивается в 1979 году изданием окончательного варианта всего трехтомного сочинения.
Последние годы
В 1970 году Бродель оставляет пост главного редактора «Анналов» из-за разногласий с новыми сотрудниками. Он остается лишь номинальным участником руководящей группы издания. Однако сразу же находит себе не менее достойное занятие Фернан Бродель. Книги, научные статьи, руководство «Домом науки» - вот чему посвящает историк все свое время. В это же время он начинает работать над многотомным трудом «Самобытность Франции». Однако эту работу ему, к сожалению, так и не удастся завершить.
Знаменитый историк окончил свой путь на юге Франции, в небольшом городке под названием Коте д"Азур, 28 ноября 1985 года.
Находясь в немецком плену, Фернан Бродель умудрился закончить свою диссертационную работу, посвященную Средиземноморью в эпоху правления Филиппа II. Этот труд был защищен историком в 1947 году и открыл ему дорогу в большую науку. Пять лет, проведенных в плену, он работал без каких-либо книжных источников, делая записи на обрывках бумаги.
Бродель обладал даром находить талантливых ученых. Так, ему удалось, можно сказать, воспитать таких знаменитостей в мире науки, как М. Ферро, Г. Дюби, Ф. Фурье, Ж. Ривеля и проч.
Фернан Бродель: «Что такое Франция?»
Этот труд является последней работой историка. Одновременно он же был задуман как начало большого цикла книг, посвященных его родной Франции. Эта часть цикла состоит из двух томов. Первый носит название «Пространство и история», второй - «Люди и вещи».
Это произведение Броделя можно назвать уникальной энциклопедией Франции. Здесь можно найти подробные сведения об истории, культуре, природе страны, о национальном характере и своеобразии ее жителей. Читая эту книгу, можно только восхищаться тем, насколько досконально Бродель изучил свою родину.
«Материальная цивилизация, экономика и капитализм»
Это главный труд Броделя, охватывающий временной промежуток с XV по XVIII век и описывающий экономическую историю всего мира. Именно это сочинение прославило историка. Кроме того, произведение называют высшим достижением французской исторической школы «Анналов», так как оно воплотило в себе основной принцип школы - для изучения истории необходимо синтезировать все стороны жизни общества.
Первая часть: «Структуры повседневности»
Разумеется, такой огромный труд не мог быть издан единой книгой, поэтому разделил его на три большие части Фернан Бродель. «Структуры повседневности» - такое название носит первый том. Здесь подробно излагается исследование экономического аспекта жизни человечества в эпоху судьбоносных перемен и становления капитализма. Книга посвящена исключительно материальной жизни. Прочитав ее, можно понять, как жили люди во времена Средневековья и зарождения Нового времени не только в Европе, но и за ее пределами. Позаботился и о примерах Фернан Бродель. «Структуры повседневности» изобилуют различными подтверждениями и выдержками из трактатов тех времен, что облегчает чтение и делает книгу доступной для широкого круга читателей.
Вторая часть: «Игры обмена»
Эта часть посвящена коммерческой деятельности Средневековья. Бродель описывает практически все аспекты этого направления: работу разносчиков, специфику торговли на дальние расстояния, международные биржи, кредитные канторы. Историк акцентирует внимание на том, как работа этих организаций влияла на жизнь общества в целом. Рыночная экономика - вот основная тема этой книги.
Третья часть: «Время мира»
Этот том является третьей частью знаменитой трилогии, которую написал Фернан Бродель. «Время мира» - это описание всей мировой экономической истории. Автор преподносит ее как череду господства различных миров-экономик, которые объединены единым ритмом времени. Он разбирает причины подъемов и упадков этих экономик, а также излагает основные гипотезы, которые были предложены в предыдущих частях.
| Ферна́н Броде́ль | |
|---|---|
| Fernand Braudel | |
| Дата рождения | 24 августа (1902-08-24 ) |
| Место рождения | Люмевиль-ан-Орнуа en (департамент Мёз , Франция) |
| Дата смерти | 27 ноября (1985-11-27 ) (83 года) |
| Место смерти | Клюз fr (Верхняя Савойя , Франция) |
| Страна | Франция Франция |
| Научная сфера | история |
| Место работы | Практическая школа высших исследований |
| Альма-матер |
|
| Учёное звание | профессор |
| Награды и премии | |
| Цитаты в Викицитатнике | |
| Ферна́н Броде́ль на Викискладе | |
Биография
Родился в семье учителя математики в небольшой деревне Люмевиль-ан-Орнуа en близ немецкой границы в Лотарингии . Крестьянское детство сыграло свою роль в формировании его мировоззрения . В 1909 году поступил в начальную школу в парижском предместье Мериель, где учился с будущим актёром Жаном Габеном , а затем - в лицей Вольтера в Париже.
Высшее образование получал в Сорбонне на гуманитарном факультете . «Как и всех левых студентов того времени» , его привлекала Великая французская революция , и в качестве темы дипломной работы он избрал революционные события в самом близком к его родной деревне городке Бар-ле-Дюк . Следующее десятилетие он провёл преподавателем истории в колледже в Алжире , с перерывом на службу в армии в 1925-1926 годах. Годы в Алжире имели большое значения для определения его творчества . В 1928 году он опубликовал свою первую статью.
В 1932 году он вернулся в Париж преподавать в лицее Кондорсе , а затем в лицее Генриха IV . В это время он познакомился со своим коллегой Люсьеном Февром . Уже в 1935 году его и антрополога Клода Леви-Стросса пригласили преподавать в только что созданном Университете Сан-Паулу в Бразилии, и Бродель провёл там три года.
В 1947 году защитил диссертацию. С 1948 года Бродель руководил [ ] . В 1949 году стал профессором Коллеж де Франс , заняв кафедру современной цивилизации, также возглавил жюри по защите исторических диссертаций. В 1956-1972 годах заведовал VI-й секцией («Экономические и социальные науки») в Практической школе высших исследований . После смерти Л. Февра в 1956 году также занимал должность редактора в журнале «Annales, Economies, Sociétés, Civilisations » (фактически - до 1970 года). Член-корреспондент Британской академии (1962). Почётный доктор университетов Брюсселя , Оксфорда , Женевы , Кембриджа , Лондона , Чикаго и др.
В 1949 году вышла в свет его книга «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II », вызвавшая разноречивые отклики среди коллег-историков. Этот серьёзный труд демонстрирует отношение автора к географии, социальной и экономической истории региона как к важным компонентам в историческом анализе, приуменьшая, таким образом, роль событий и персоналий. На историка оказал большое влияние Люсьен Февр, один из непосредственных основателей школы «Анналов».
Самой известной работой Броделя считается его трёхтомник «Материальная цивилизация, экономика и капитализм , XV-XVIII вв.», вышедший в свет в 1979 году, посвящённая переходу от феодализма к капитализму. Это широкомасштабное исследование доиндустриального мира, в мельчайших деталях показывающее, как функционировали экономики европейских (и не только) стран в данный исторический период. Особенно подробно в нём характеризуются развитие торговли и денежное обращение , много внимания уделяется также влиянию географической среды на социальные процессы.
Бродель - известный сторонник и пропагандист междисциплинарного подхода.
Теория истории
Как пишет Ю. Н. Афанасьев , «Броделевское видение истории определялось прежде всего стремлением понять людские свершения и сделать их понятными для других» . Бродель концептуализировал категорию исторического времени , которую рассматривал как внутренне неоднородную, разделяя «историческое время» на следующие уровни:
- во-первых, короткое время смены событий, главным образом политических;
- во-вторых, среднюю продолжительность или циклическое время , описывающее циклы подъёмов и спадов значимых социальных и культурных процессов: экономических, миграционных, демографических и т. д.
- в-третьих, длительную продолжительность (фр. longue durée ), характеризующую крупные структуры совместного существования людей, которые поддерживают целостность больших социокультурных образований (цивилизаций).
Короткое время относится к событиям в повседневной жизни людей. Яркими примерами служат, например, газетные хроники, описывающие пожары, катастрофы, преступления, цены на зерно и т. п. Хотя такие явления и имеют значимость для историка, исследования истории к ним не сводятся. История не есть просто совокупность событий, для анализа используется волнообразная (конъюнктурная) методика, которая позволяет изучать время longue durée . Само понятие longue durée выделяет историю среди других гуманитарных наук, поскольку описывает единство, непрерывность, целостность истории человечества, учитывая разные направления изменений. Динамику человеческой жизни в полном объёме можно увидеть, если рассматривать её через аспекты внутри «медленной» истории.
Работы
- - La Méditerranée et le Monde Méditerranéen a l"époque de Philippe II (3 тома, 1 изд.; 2-е изд. ; Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II):
- - Ecrits sur l’Histoire , т. 1. -
Бродель Фернан (Braudel, Fernand) (1902-1985). Французский историк и организатор науки. Фернан Бродель родился 24 августа 1902 в Люмевилле (Lumeville) (департамент Мейс), недалеко от Вердена. Сын сельского учителя, он провел детство в деревне, на ферме своей бабушки. В 1908 семья переехала в Париж. В 1913-1920 Бродель учился в Вольтеровском лицее, затем поступил в Сорбонну, которую окончил в 1923. Он надеялся получить должность преподавателя высшей школы в Бар-ле-Дюк (Bar-le-Duc), городке, недалеко от родного дома, но эти надежды не оправдались. В 1923 отправился в Алжир, который был тогда французской колонией, и стал преподавателем истории сначала в Константине (Constantine), а затем в лицее г.Алжир (Algiers). Там он работал до 1932 и там же встретил свою будущую жену, Паулу. В тот же период (1925-1926) Бродель прошел военную службу в группе оккупационных французских войск в Германии.
Однако он стремился к научной карьере. Вопреки рекомендациям профессуры Сорбонны, которая советовала посвятить его докторскую диссертацию истории Германии, он занялся изучением прошлого Испании. Уже летом 1927 Бродель проводит свои изыскания в архивах и библиотеках Саламанки (Испания), собирая исторический материал для диссертацииФилипп II, Испания и Средиземноморье. Кроме того, он посещает другие места Средиземноморья, в частности, в 1934 - Дубровник (Югославия), где, по его словам, собственными глазами видит XVI век.
В 1932 Бродель начинает преподавать в Париже. В это же время зарождается его дружба и сотрудничество с Люсьеном Февром (1878-1956), профессором истории Коллеж де Франс (College de France). Дальнейшая судьба Броделя крепко связана с Люсьеном Февром и его журналом «Анналы экономической и социальной истории» (Annales d"histoire économique et sociale), который Февр и Марк Блок организовали в 1929. Общая направленность журнала подвергала пересмотру тематику, исследовательские методы и само понимание предмета исторической науки. Февр взывал к «другой истории», включающей в себя не только истории войн и воцарений на престолах, но и изучение всех сторон обыденной жизни человека в межвоенные периоды.
В 1935 Бродель уехал в Бразилию, где ему предложили должность профессора университета в Сан-Паоло. В 1937 он возвращается во Францию, и в следующем году приступает к работе в Практической школе высших исследований (Ecole Pratique des Hautes Etudes) в Париже. Его дружба с Люсьеном Февром крепнет, и Бродель решает написать под руководством Февра книгу о средневековом Средиземноморье. Но война помешала этим планам.
В 1939 Бродель вступает в французскую армию. В 1940 попадает в плен и проводит следующие пять лет в лагерях для военнопленных, сначала в Майнце, затем, с 1943, в концлагере строгого режима на балтийском побережье (недалеко от Любека). В плену им написан труд Средиземноморье и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II (La Méditerranée et le monde méditerranéen à l"époque de Philippe II), который в 1947 был защищен в качестве диссертации, а в 1949 вышел в свет и открыл Броделю дорогу в большую науку. Рассказывают, что в течении пяти лет он работал на обрывках школьных тетрадей, на уголке стола, без каких-либо документов и книг, по памяти, по тем знаниям, которые он накопил, работая в архивах и библиотеках Испании, Венеции, Рагусы (Дубровника). Не менее удивительно, что ему удавалось пересылать эти записи из концлагеря во Францию, Февру. К тому времени Февр остается единственным главой «школы Анналов», - в 1944 за участие в движении Сопротивления Марк Блок был расстрелян.
После окончания войны и своего освобождения Бродель возвращается во Францию и работает в Сорбонне. В ноябре 1947 Февр и Шарль Моразе (Charles Moraze) на деньги фонда Рокфеллера основывают VI секцию (социальные и экономические науки) Практической школы высших исследований (VI section de l"Ecole pratique des hautes études).
В 1949 Бродель перешел из Сорбонны в Коллеж де Франс, где стал заведующим кафедрой современной цивилизации.
После смерти Люсьена Февра в 1956 Бродель становится президентом IV секции Практической школы высших исследований и остается им вплоть до 1973. Он занял должность Февра в Коллеж де Франс и стал главным редактором «Анналов» (с 1946 по 1994 журнал назывался «Анналы. (Экономика. Общества. Цивилизации.)» («Annales. Economies. Sociétés. Civilisations»).
В 1958 выходит в свет основополагающая методологическая статья Броделя История и социальные науки: время большой длительности.
В 1959 он задумывает создание открытого научного центра и библиотеки под названием «Дом наук о человеке» («Maison des sciences de l"homme»). В 1970, с помощью фонда Форда, «Дом наук о человеке» наконец открывается, и Бродель становится его главным администратором.
В 1967 Бродель публикует первый вариант 1-го тома сочинения Материальная Цивилизация, экономика и капитализм (of Civilization and Capitalism), но он не полностью удовлетворен им. Он напряженно работает вплоть до 1979, когда наконец публикует окончательный вариант своего трехтомного труда.
Ф.Бродель воспитал плеяду замечательных французских историков: Г.Дюби (Georges Duby), М.Ферро (Marc Ferro), Ф.Фурье (Francois Furet), Ж. Ле Гофф (Jacques Le Goff), Е.Лерой-Ладюрье (Emmanuel Leroy-Ladurie), Ж.Ривель (Jacques Revel) и др. Бродель поддерживал и продвигал таланты в своей академической империи, но и внимательно следил за своими потенциальными соперниками и конкурентами. В 1970 из-за разногласий с сотрудниками «Анналов» он ушел с поста главного редактора, оставаясь лишь номинальным членом нового коллективного руководства журнала. Всю свою энергию с этого момента ученый отдает «Дому наук о человеке» и своему последнему многотомному труду Самобытность Франции, который ему не удалось завершить.
Фернан Бродель
Французский ежегодник 2002. М., 2002.
В блестящем созвездии выдающихся историков особое место занимают те, чьи труды определяют направление развития науки, устанавливают ее уровень, задают тон, диктуют моду. К их числу, несомненно, принадлежит Фернан Бродель – академик Французской академии, член-корреспондент 10 зарубежных академий, почетный доктор 18 университетов, основатель «геоистории» и «глобальной истории», один из основоположников «новой исторической науки», положившей начало современной «историографической революции».
Труды Броделя переведены на все основные языки, его имя вошло в энциклопедии , его идеи вдохновляли многих историков. В США создан специальный «Броделевский центр», который более 20 лет издает журнал, освещающий исторические проблемы в духе концепций Броделя .
О Броделе много написано, в том числе и на русском языке ; появилась его подробная объемистая биография , но все же лучше всего о своем становлении историка рассказал сам Бродель в статье, появившейся в 1972 г. в США , и через 12 лет опубликованной на русском языке.
Не претендуя на сколько-нибудь подробный анализ трудов Броделя, остановимся на основных вехах его жизненного пути .
Фернан Бродель родился 24 августа 1902 г. в небольшой деревушке Люмевиль-ан-Орнуа, в Лотарингии, почти на границе с Германией, где его родители обычно проводили летние месяцы. Отец Броделя преподавал математику в одной из парижских школ, дед по отцу был крестьянином, затем – солдатом, а потом – сапожником. Мать – уроженка южной Франции, вела домашнее хозяйство. Детство Фернана и его старшего брата прошло в деревне, где будущий историк, по словам его жены, «жил как настоящий сын крестьянина». За детьми присматривала бабушка по отцовской линии – Эмилия Корно, которую Бродель горячо любил, называл светом своего детства и посвятил ей свою последнюю крупную работу под названием «Что такое Франция?». Впечатления деревенской жизни: окружающая природа, старые деревенские дома (дом Броделей был построен в 1806 г.), старинные церковь и мельница, соседи – крестьяне, которых он хорошо знал, их образ жизни, постоянно возобновляющаяся череда сельских работ – навсегда остались в его памяти. «Думаю, что для моего становления как историка этот долгий и неоднократно возобновлявшийся опыт сельской жизни имел немалое значение. То, что другие узнавали из книг, я знал с самого начала, почерпнув это прямо из жизни», – вспоминал Бродель, называя себя «историком с крестьянскими корнями». Граничившая с Германией Лотарингия, где многие жители говорили по-немецки, по словам Броделя, была «полна воспоминаний о былых войнах, еще ребенком я вместе с членами моей семьи побывал рядом с Наполеоном в битве под Аустерлицем и при переправе через Березину».
В 1909 г. Бродель поступил в начальную школу в парижском предместье Мериель, где его соучеником был будущий знаменитый киноактер Жан Габен, а затем в лицей Вольтера в Париже. Учеба давалась ему легко: по его собственным словам, он «обожал историю», обладал редкостной памятью, с детства, как уроженец Лотарингии, говорил по-немецки, любил латынь и греческий, писал стихи , одно время даже брал уроки русского языка и, благодаря полученной от отца подготовке, преуспевал в математике.
После окончания лицея Бродель хотел учиться медицине, но отец настаивал на поступлении в Политехническую школу, чтобы сын стал инженером. В конце концов, дело кончилось компромиссом: Бродель без особого желания поступил на Гуманитарный (des Lettres) факультет Парижского университета, в знаменитую Сорбонну, где стал изучать историю. «Как и всех левых студентов того времени», его привлекала революция XVIII в. Дипломная работа Броделя «Начало революции в Бар-ле-Дюк» была посвящена революционным событиям в самом близком к его родной деревне небольшом городке Бар-ле-Дюк.
Окончив университет, Бродель совсем еще молодым 20-летним человеком сдал очень сложные, требовавшие длительной зубрежки экзамены на высокоценимое во Франции звание «агреже», обладатель которого получал право преподавать в старших классах лицея и даже на некоторых факультетах университетов. «Агреже» были немногочисленны, им хорошо платили и по своему положению они приближались к преподавателям высшей школы. Бродель хотел стать учителем истории в лицее Бар-ле-Дюк, в родной ему Лотарингии, но администрация лицея предпочла другого кандидата, и тогда Бродель резко изменил свои планы и отправился на работу в Алжир, в лицей города Константины, а затем и в лицей столицы Алжира.
Официально Алжир считался тогда заморской частью Франции; его прибрежные города были населены в основном французами, но в действительности это была совсем другая, не похожая на Францию африканская страна. Бродель впервые увидел и страстно полюбил Средиземное море, горячее южное солнце, нарядные приморские города Алжира. «Это был подарок богов... Я начал жить» , – говорил он.
Бродель с головой погрузился в работу, быстро приобрел известность как блестящий лектор, выступавший, к удивлению окружающих, без записок и конспектов, подружился со своими учениками, объездил верхом на лошадях и на верблюдах горы и пустыни Алжира. Он с удовольствием преподавал – разумеется, в духе господствовавшей тогда «событийной» или «позитивистской» истории , приверженцы которой видели свою главную задачу в возможно более точном, основанном на архивных документах рассказе о событиях, по преимуществу, политической, дипломатической и военной истории.
Противники «событийной» истории, осуждавшие примитивную «историю-рассказ», считавшие, что историк должен не только рассказывать, но ставить и решать проблемы, изучать не только политические, но и социально-экономические вопросы, обращаться не только к далекому прошлому, но и к современности, были тогда еще очень немногочисленными.
Бродель провел в Алжире почти 10 лет, и это дало ему возможность, по его собственному выражению, увидеть Францию «наизнанку», взглянуть на нее с другой стороны Средиземного моря, почувствовать, что его родная страна – лишь небольшая часть огромного и разнообразного мира, а ее история – часть мировых глобальных процессов. «Думаю, что эти картины, это Средиземноморье, увиденное как бы «с другого берега», оказали большое влияние на мои исторические воззрения» , – свидетельствовал Бродель.
Он начал выступать в научной печати со статьями и рецензиями по истории разных стран Средиземноморья, мечтал об университетской карьере, но для этого нужно было защитить в Сорбонне докторскую диссертацию. Требования к ней были очень высокими. Диссертация на соискание ученой степени доктора гуманитарных наук должна была представлять собой исчерпывающее, фундаментальное, обязательно основанное на архивных документах детальное исследование какого-либо события или исторического периода. Ее объем обычно превышал тысячу страниц, порой составляя несколько томов. Кроме того, требовалось представить еще «дополнительную диссертацию» меньшего объема по смежным сюжетам, чаще всего по историографии или источниковедению. Заветная мечта, но и тяжкое ярмо начинающих историков, диссертация требовала, по меньшей мере, десятка лет напряженного труда, но зато открывала путь к званию профессора университета, которое считалось вершиной научной карьеры.
Сначала Бродель думал заняться историей соседней Германии, но будучи, по его собственному выражению, «французом до мозга костей», усомнился, что может быть объективным, и обратился к истории Испании, которой он уже немного занимался. Он «шутя выучил испанский язык» , и в 1928 г., подобно другим честолюбивым «агреже», представил на утверждение в Сорбонну тему будущей диссертации: «Филипп II и испанская политика в Средиземноморье с 1559 по 1574 гг.» Это была классическая для «событийной» истории внешнеполитическая тема, и она не встретила никаких возражений в Сорбонне, которая являлась главной цитаделью «позитивистской» историографии. В течение нескольких последующих лет Бродель со свойственной ему энергией и настойчивостью в свободное от преподавания время, в летние каникулы работал в архивах Франции, Испании, Италии, Югославии, отыскивая нужные ему документы. Ему помогала жена, его бывшая ученица, научившаяся читать неразборчивые средневековые манускрипты. К немалому изумлению своих коллег, Бродель обзавелся фотоаппаратом и фотографировал документы, тогда как другие историки переписывали их от руки. За день Бродель ухитрялся сделать две-три тысячи кадров, а потом читал их с помощью проекционного аппарата.
Бродель очень любил работу в архивах и сохранил эту любовь до конца своих дней. Само чтение еще никем не виданных со времени их составления архивных документов доставляло ему подлинное наслаждение. «Помню, в какой восторг я пришел, обнаружив в 1934 г. в Дубровнике (бывшей Рагузе – В.С .) великолепные рагузские реестры: наконец-то передо мной были сведения о кораблях, фрахте, товарах, страховке, торговых перевозках. Впервые я увидел воочию Средиземное море XVI века» , – писал Бродель. Его очень интересовали торговля, цены, деятельность купечества, морские перевозки, вообще история экономики. Он ощущал, что географические условия, экономическое развитие, способ производства и обмена, образ жизни и другие длительно действующие факторы сильнее влияют на историю, чем хитросплетения дипломатии и политики. Бродель начал читать труды экономистов, в том числе Маркса, и основанный в 1929 г. М. Блоком и Л. Февром журнал «Анналы экономической и социальной истории», который резко выступал против позитивистской историографии, призывал обратить особое внимание на изучение социально-экономических проблем и обогатить историю другими «науками о человеке». «Анналы» первого поколения (поколения Блока и Февра) были живым, задиристым, боевым, но еще мало влиятельным журналом. По оценке Броделя, у них насчитывалось не больше 300-400 читателей во Франции и около 100 в Италии.
Постепенно Бродель стал испытывать растущие сомнения относительно темы своей диссертации. «Филипп II привлекал меня все меньше и меньше, а Средиземноморье – все больше и больше». В конце концов, «где-то между 1927 и 1933 годами» его решение созрело; он «избрал Средиземноморье».
В 1932 г. Бродель вернулся во Францию, преподавал в одном из лучших лицеев Парижа – лицее Кондорсе, а затем в еще более известном лицее Генриха IV, но проработал там недолго. В 1935 г. ему предложили поехать в Бразилию преподавать в только что созданном Университете города Сан-Пауло, и Бродель немедленно согласился.
В Бразилии Бродель провел 3 года. По его словам, «там оказались поистине райские условия для работы и размышления». Бродель с большим успехом преподавал, много ездил по стране, очень много читал и работал над привезенными из Франции выписками и фотокопиями из архивов, ящики с которыми заняли целую комнату. Бразилия позволила ему вновь – но в еще более широком масштабе, чем в Алжире, – взглянуть на Францию «наизнанку» – с другого континента, где жили испанцы, португальцы, индейцы и многие другие национальности, где сталкивалась европейская и местная индейская культура, где местами еще сохранялись напоминавшие средневековые формы землевладения, землепользования и социального контроля. У него было «впечатление путешествия в прошлое, как если бы он мог видеть и воображать вчерашнюю Европу через Бразилию первой половины ХХ века» . Он наглядно видел, как сосуществуют разные цивилизации – проблема, которая впоследствии заняла центральное место в его последующих научных изысканиях. Как отмечал сам Бродель, «именно Бразилия позволила мне придти к той концепции истории, которой у меня не было бы, если бы я оставался в пределах Средиземноморья».
Очень большую роль в научной эволюции Броделя и во всей его последующей жизни сыграла встреча с одним из основателей «Анналов экономической и социальной истории» Люсьеном Февром – крупным историком и организатором науки, непримиримым противником «событийной», позитивистской историографии. В 1932-1933 гг. Бродель несколько раз встречался с Февром в Париже, но более длительное знакомство, которое перешло в дружбу, произошло в октябре 1937 г. на пароходе, которым Бродель возвращался во Францию из Бразилии, а Февр – из Аргентины. Путешествие длилось 20 дней, и, по словам Броделя, «для Люсьена Февра, моей жены и меня самого эти двадцать дней плавания стали двадцатью днями смеха и болтовни. Именно с тех пор я стал не просто другом и коллегой Люсьена Февра, но почти что его сыном: его дом в Суже (Юра) стал моим домом, а его дети – моими детьми».
Февр был старше Броделя на 24 года, относился к нему как к сыну и талантливому молодому единомышленнику.
Вернувшись из Бразилии, Бродель начал преподавать в основанной в 1868 г. Практической школе высших исследований, своеобразном и пользовавшемся высокой репутацией учебно-научном учреждении, которое не имело права присуждать ученые степени и звания, но зато и не требовало их от своих сотрудников.
Перечитав и приведя в систему свои многочисленные архивные материалы, Бродель летом 1939 г. в загородном доме Февра в местечке Суже принялся писать свою диссертацию. Работал он недолго. Осенью 1939 г. началась вторая мировая война, лейтенант запаса Бродель был мобилизован и отправился на фронт. Он служил в артиллерии, участвовал в боях, а летом 1940 г. – уже после подписания перемирия – попал в плен вместе с остатками своей воинской части.
В плену Бродель провел 5 долгих лет – сначала в лагере для военнопленных офицеров в Майнце, затем, с 1942 г., – в лагере особого режима в Любеке. Немецкий лагерь для офицеров, взятых в плен на Западном фронте, сильно отличался от тех страшных лагерей, где содержались советские военнопленные. Пленные французские офицеры жили в бывших немецких казармах по несколько человек в комнате. Их не били, не морили голодом, не заставляли работать. Можно было читать, писать, переписываться с оставшимися во Франции родственниками, получать от них и от Красного креста продовольственные посылки. В Майнце военнопленные даже организовали своеобразный «университет», где наиболее подготовленные из них, в том числе и Бродель, читали лекции по своим специальностям. Броделя, с детства владевшего немецким языком, избрали «ректором» этого «университета»; охранники обращались к нему «Господин Ректор» и разрешали пользоваться книгами из библиотеки Майнцкого университета.
В таких условиях Бродель решил работать над диссертацией. Опираясь на свою колоссальную память и книги из немецких библиотек, он почти каждый день с 5 утра до 10 вечера писал свою диссертацию в школьных тетрадях и отсылал их Февру, от которого получал советы, новые книги, а иногда и перепечатанный на машинке текст для последующего редактирования. Бродель был невероятно работоспособен. Он говорил, что мог написать 30, 40 и даже 50 страниц в день. К январю 1941 г. он уже написал 1600 страниц (в среднем по 330 страниц в месяц) и думал, что диссертация закончена, но оказалось, что это был только первый вариант, который потом переделывался еще три раза.
По словам Броделя, именно в это время окончательно определилось его представление об истории – отчасти как результат размышлений об исторической судьбе Средиземноморья, а «отчасти как единственно возможная реакция на то трагическое время, в которое я жил. Мне надо было отбросить, – объяснял он, – отвергнуть, перешагнуть через все те события, сообщения о которых обрушивали на наши головы радио и пресса противника, или даже те новости из Лондона, о которых мы узнавали с помощью подпольного радио. Долой событие, особенно тягостное! Мне необходимо было верить, что история, что судьбы человечества свершаются на значительно более глубоком уровне. Выбрать в качестве отправного пункта для наблюдений долговременный масштаб – значит оказаться как бы на месте самого Бога-отца и там найти убежище.
В невообразимой дали и от нас, и он наших повседневных бед творилась история, верша свой неторопливый оборот, такой же неторопливый, как та древняя жизнь Средиземноморья, чью неизменность и своего рода величавую неподвижность я столь часто ощущал.
Вот так я и пришел к сознательным поискам наиболее глубинного исторического языка, который я мог постигнуть (или изобрести), – неподвижного времени или, по крайней мере, времени, которое разворачивается очень медленно, имея тенденцию к постоянным повторениям».
В мае 1945 г. Бродель был освобожден из плена англичанами и вернулся в Париж с книгой, уже «написанной почти от начала до конца». Ему шел 43 год, он находился в полном расцвете творческих сил, но в глазах окружающих все еще оставался малоизвестным автором нескольких статей и рецензий.
В Париже его встретил и гостеприимно принял в своем доме Февр, который после смерти Марка Блока, расстрелянного немецкими оккупантами, единолично возглавил журнал «Анналы», переименовав его из «Анналов экономической и социальной истории» просто в «Анналы» с подзаголовком: «Экономики. Общества. Цивилизации». Изменение названия, в котором уже не было слова «история», отражало почти безграничное расширение тематики журнала, стремление его руководителей к междисциплинарным исследованиям, к созданию всеобъемлющей, «тотальной» или «глобальной» истории, «чьи пределы расширятся настолько, что охватят все науки о человеке, всю их совокупность и универсальность». Считая Броделя своим единомышленником и научным наследником, Февр ввел его в состав редколлегии новых «Анналов» и сделал своим главным помощником по руководству журналом.
Бродель возобновил преподавание в Практической школе высших исследований и получил приглашение прочесть курс лекций по истории Латинской Америки в Сорбонне, куда он давно стремился. Студенты им восхищались; «я имел не просто колоссальный, но суперколоссальный успех» , – вспоминал Бродель, но именно это и насторожило некоторых его коллег, в первую очередь, декана гуманитарного факультета Сорбонны, известного историка Пьера Ренувена, который сам пригласил Броделя, но вскоре обнаружил, что новая восходящая звезда сияет слишком ярко. К тому же Бродель был тесно связан с Февром и с «Анналами», а Ренувен, специалист по истории первой мировой войны и международных отношений, был самым видным представителем «позитивистской», «событийной» историографии. В результате Броделю дали понять, что у него нет никаких шансов получить звание профессора и возглавить вакантную кафедру новой истории в Сорбонне, на которую претендовал ученик Ренувена профессор Зеллер. Бродель даже не стал выставлять свою кандидатуру и вскоре ушел из Сорбонны.
Все это время он усиленно работал над завершением своей диссертации, обогащая ее огромным количеством сохранившихся с довоенного времени выписок из архивных документов. В мае 1946 г. она была представлена на защиту в Сорбонну под новым заглавием: «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II». Измененное по сравнению с 1928 г. заглавие показывало, что в центре исследования теперь находится не король, а несравненно более значительный исторический персонаж – мир Средиземноморья. 1 марта 1947 года, через 19 лет после утверждения темы диссертации, состоялась ее защита. Все пять членов Ученого Совета, включая профессора Зеллера, соперника Броделя в борьбе за кафедру, высказались за присуждение Броделю долгожданной степени доктора гуманитарных наук.
Изданная в 1949 г. за счет автора в двух томах общим объемом 1160 страниц, тиражом 2500 экземпляров, она принесла известность Броделю. Февр опубликовал в главном французском историческом журнале «Ревю историк» восторженную рецензию на эту книгу. Он восхищался «совершенством труда, созданного рукою труженика, изобилием и качеством использованных им материалов, богатством не знающего промахов воображения»; доказывал, что «это книга глубокая и основательная, она принадлежит к числу тех, что становятся «настольными» на многие годы... Эта книга – революция в подходе к истории. Это переворот в наших старых привычках. “Историческая мутация” основополагающего значения...»
Действительно, новаторская по содержанию, насыщенная свежим фактическим материалом из архивов разных стран, блестяще написанная, книга Броделя принадлежала к числу таких трудов, которые определяют направление работ целого поколения историков. По удачному определению профессора Ю.Н. Афанасьева, она стала важнейшим этапом в утверждении «нового структурного типа исторической рефлексии» , при котором в центре внимания историка находятся не преходящие «события», а длительно существующие «структуры» экономики, общества, умственной жизни и других сторон человеческого существования. В «Средиземноморье» Бродель предпринял первую удачную попытку создать обобщающую, «тотальную» или «глобальную» (в смысле всестороннего, глобального подхода к проблеме) историю целого крупного региона на большом протяжении времени.
По его собственным словам, в первой части книги, озаглавленной «Влияние среды», рассматривалась «почти неподвижная история», то есть история взаимоотношений человека с окружающей его средой; во второй части под названием «Коллективные судьбы и общее движение» – «история медленных изменений», или «структурная история», то есть развитие экономики, общества, государства и цивилизации; наконец, в третьей части, названной «События, политика и люди», изучалась быстротекущая «событийная история».
Общее направление своего исследования, объединявшего историю и географию, Бродель определил введенным им термином «геоистория». Согласно его концепции, степи и горы, возвышенности и низменности, моря, леса, реки и другие географические структуры определяют рамки деятельности человека, пути сообщения, а, следовательно, и торговли; местоположение и рост городов. На их основе возникают медленно изменяющиеся экономические и социальные структуры: общество, государство, цивилизация. Они служат фундаментом для сравнительно быстро меняющихся, «конъюнктурных» политических событий, сравнимых по своей протяженности с временем человеческой жизни.
Основной особенностью методологического подхода Броделя было противопоставление прочных, устойчивых «структур» меняющимся «конъюнктурам» и еще более эфемерным «событиям», представляющим, по образному выражению Броделя, лишь «поверхностное волнение» океана истории, «пыль мелких фактов» , мало интересных для историка.
Другой важнейшей методологической идеей, впервые высказанной Броделем в «Средиземноморье», была мысль о разных «скоростях» исторического времени. Бродель различал время «большой длительности» (la longue durée), то есть время существования наиболее прочных «структур» и длительных процессов общественного развития, и «короткое время» (le temps bref) – время быстро протекающих событий или индивидуальной жизни человека. По мнению Броделя, для историка важнее всего процессы «большой длительности», ибо они определяют развитие человечества. В рамках «короткого времени» историку почти нечего делать. Как написал позднее Бродель, это, «по преимуществу, время хроникера, журналиста».
Концепция Броделя, впервые в развернутой форме изложенная в «Средиземноморье», вызвала большие споры. Сразу бросалась в глаза ее односторонность, пренебрежение «коротким временем» и «событиями», к которым относятся и такие крупные «события», как революции и войны, несомненно, существенно влияющие на ход истории. Претензии на «тотальную» или «глобальную», всеохватывающую, всестороннюю историю казались непосильными для одного историка. Но концепция Броделя углубляла общее понимание исторического процесса, противостояла заскорузлой «позитивистской» историографии; отвечала общему стремлению к обновлению, охватившему французское общество после освобождения от немецко-фашистских оккупантов.
Защита диссертации и публикация «Средиземноморья» открыли Броделю путь к высшим научным и административным должностям. Поскольку Сорбонна упорно отвергала противников «позитивизма», Февр, Бродель, профессор Шарль Моразе и их единомышленники решили организовать самостоятельный центр междисциплинарных исследований в рамках Практической школы высших исследований, где уже работал Бродель. Заручившись поддержкой Министерства высшего образования и получив субсидию в 30 тыс. долларов от американского фонда Рокфеллера, созданного для поддержки «социальных наук» , они в 1947 г. основали новую, шестую по счету, секцию Практической школы высших исследований – секцию экономических и социальных наук, – которая вскоре стала ведущим центром социально-исторических исследований и приобрела мировую известность.
Председателем секции был Февр, а секретарем, который вел всю практическую организационную работу, – Бродель. В руководство секцией вошли также Моразе, специалист по истории экономики, и давний знакомый Февра и Броделя заведующий кафедрой экономической и социальной истории в Сорбонне Эрнест Лабрусс, прославившийся еще до войны своими трудами о движении цен и доходов во Франции XVIII в.
При содействии Февра, Бродель в 1949 г. был избран профессором в «Коллеж де Франс» – чрезвычайно престижное учебно-научное учреждение, которое с XVI в. соперничало с Сорбонной, славилось высоким уровнем преподавания, но не имело права выдавать дипломы и присуждать ученые степени. С 1949 по 1956 гг. Бродель возглавлял Совет по присуждению звания «агреже» и мог влиять на подготовку кадров историков.
На следующий год Февр, уходя по возрасту с поста заведующего кафедрой современной цивилизации в «Коллеж де Франс», настоял, чтобы его преемником был избран Бродель. В результате Бродель стал участвовать в подготовке квалифицированных историков, в руководстве журналом «Анналы» и еще двумя крупными научными центрами – Шестой секцией Практической школы высших исследований и кафедрой в «Коллеж де Франс».
Был разгар «холодной войны», и Бродель подвергался нападкам с разных сторон. Некоторые особо ретивые коммунисты считали, что Бродель, не уделявший большого внимания революциям и классовой борьбе, заслуживает осуждения как антимарксист, отступающий от сталинского «Краткого курса», и даже «атлантист», то есть защитник американского империализма. Издаваемый компартией журнал Nouvelle critique утверждал, что поиски Броделем устойчивых исторических структур на протяжении периодов большой длительности «плохо скрывают страх перед пролетарской революцией», «подменяют борьбу классов конфликтами цивилизаций» и, в конечном итоге, «оправдывают Атлантический пакт» , а руководимые Февром и Броделем «Анналы» «снабжают аргументами всех тех, кто хочет затормозить борьбу человечества за мир и его движение к прогрессу».
С другой стороны, правые во Франции и в США подозревали Броделя в симпатиях к коммунизму, потому что он нередко с большим уважением ссылался на Маркса, называл его создателем «самого мощного социального анализа прошлого века» и принимал на работу в Шестую секцию специалистов самых разных политических убеждений, не исключая коммунистов. Во время поездки Броделя в США в 1955 г. представители Фонда Рокфеллера допытывались у него, почему он берет на работу коммунистов, и Броделю приходилось оправдываться.
В 1956 г. умер Февр, и Бродель унаследовал его должность главного редактора «Анналов» и руководителя Шестой секции Практической школы высших исследований. На этих постах особенно ярко проявились его выдающиеся организаторские способности, властный характер, умение находить и привлекать к себе таланты. Бродель оказался не только крупным ученым, но и великолепным организатором науки, а это редкое сочетание. При нем Шестая секция получила новые крупные дотации от правительства и американских меценатов. Число ее сотрудников выросло в 3 раза; количество читаемых по разным специальностям курсов увеличилось вдвое, была создана служба издания и распространения научных трудов. В Шестую секцию пришли будущие светила науки: основатель структурной антропологии Клод Леви-Стросс, один из основоположников структурной лингвистики Ролан Барт, специалист в области психоанализа Жак Лакан и многие другие, тогда еще молодые, талантливые ученые.
По инициативе Броделя сотрудники Шестой секции стали проводить крупные международные конференции и организовывать обширные комплексные междисциплинарные исследования, нередко с применением новых тогда математических методов, особенно при обработке массовых источников. Так, они провели обследование профессий, социального и материального положения 150 тысяч французских «нотаблей» начала XIX в.; исследовали здоровье, возраст, географическую и социальную принадлежность солдат французской революции ; состояние заброшенных французских деревень.
В 60-е годы ученики и последователи Броделя опубликовали серию блестящих исторических работ, среди которых особенно выделялись труды П. Губера о городе Бовэ и его обитателях в средние века, П. Вилара по истории Каталонии, Ж. Дюби о французском средневековом обществе, Р. Мандру о менталитете средневековья, Э. Ле Руа Лядюри о крестьянах Лангедока, огромное 12-томное историко-статистическое исследование П. Шоню о морской торговле между Испанией и Латинской Америкой в XVI в. В общей сложности под эгидой Шестой секции в 1948-1971 гг. было опубликовано 164 монографии по истории , не считая множества статей. В среднем каждый год появлялось 6-8 монографий. Почти все они были написаны в духе проповедовавшейся Броделем «структурной» истории: освещали, по преимуществу, не события, а устойчивые общественные структуры и долговременные процессы исторического развития; в них почти не затрагивалась политическая и военная история, но зато уделялось очень большое внимание демографии, экономике, социальным отношениям, истории питания, жилищ, техники, позднее – менталитету. В отличие от историков-позитивистов, их авторы стремились обогатить свои исследования достижениями смежных наук о человеке, которые тогда переживали период бурного подъема, – демографии, исторической антропологии, структурной лингвистики, коллективной психологии, социологии, широко применяли математические и статистические методы.
Даже языком и стилем они стремились отличаться от ненавистных им «позитивистов»: смело обновляли лексику, вводили новые понятия, давали своим книгам необычные броские названия; писали довольно сложным языком, но – в своих лучших образцах – ярко и доступно для массового читателя. В обстановке общего «структуралистского наступления» 60-х годов их работы оказались в центре общественного внимания. Историки, в том числе и Бродель, стали желанными гостями на телевидении и в других средствах массовой информации. Тиражи их трудов быстро росли, предвещая еще более бурный рост в 70-е годы. «Структурная история» стала модой, господствующим направлением во французской историографии и одним из главных направлений мировой исторической науки. Руководимые Броделем «Анналы» второго (после Блока и Февра) поколения превратились в самый авторитетный, всемирно известный исторический журнал, освещавший, главным образом, процессы большой длительности на стыке истории и других «наук о человеке». По выражению одного из руководителей современных «Анналов», «журнал стал своего рода фирменным знаком французской исторической науки».
Сам Бродель приобрел огромный научный авторитет. Вместе с Ренувеном и Лабруссом он, фактически, возглавил французскую историческую науку. Три этих выдающихся историка играли решающую роль в распределении государственных кредитов на науку и высшее образование, определяли основные направления научных исследований, руководили подготовкой кадров.
Научная деятельность Броделя развивалась в это время в двух главных направлениях. Во-первых, он в очередной раз переработал «Средиземноморье», обогатил его материалами новых исследований, снабдил картами, схемами, иллюстрациями; во-вторых, приступил к осуществлению еще более грандиозного замысла, подсказанного ему Февром еще в 1950 г. , – исследованию материальных условий жизни и развития экономики всего мира на протяжении 400 лет с XV по XVIII в. Казалось, такая колоссальная задача превосходит силы одного человека и требует, по крайней мере, работы целого научного института, но Бродель справился с ней в одиночку.
В 1966 г. вышло в свет и разошлось еще невиданными для научной книги тиражами (в общей сложности 70 тыс. экземпляров) второе издание «Средиземноморья». В последующие годы его перевели на итальянский, испанский, английский, венгерский, польский, португальский, сербохорватский, греческий, немецкий, голландский, китайский и корейский языки. В 1967 г. появился первый том нового капитального труда Броделя «Материальная цивилизация и капитализм», первоначально в общедоступном издании, без научного аппарата .
Стремясь к расширению международного сотрудничества ученых, Бродель основал новый центр междисциплинарных гуманитарных исследований – Дом наук о человеке, одной из задач которого было проведение международных конференций и приглашение во Францию иностранных ученых. В начале 60-х годов в центре Парижа, на бульваре Распай, на месте прежней тюрьмы Шерш-Миди было построено большое здание современной архитектуры из стекла, стали и бетона, куда переехали основные службы Шестой секции и разместились другие научные организации.
Бродель возглавил этот, известный теперь всем франковедам, большой научный комплекс, включающий в себя кабинеты ученых, оснащенные современными средствами связи и множительной техникой, библиотеки, залы для заседаний, хозяйственно-административные службы, отлично оборудованный дом для приезжающих в Париж иностранных ученых и многое другое.
Бродель находился на вершине своей научно-административной карьеры, когда весной 1968 г. во Франции начались волнения студентов, быстро переросшие в общенациональную стачку и политические демонстрации огромного масштаба. Бунтующие студенты подвергали беспощадной критике «буржуазный университет» и «буржуазное общество», призывали «всему говорить нет», вступали в стычки с полицией, строили баррикады, отвергали власть профессоров и требовали заменить ее «студенческой властью», срывали лекции, отказывались сдавать экзамены, в которых они усматривали средство социальной дискриминации.
Бродель, совершавший тогда поездку по США, решил немедленно вернуться и встретиться с бастующими студентами. Эта встреча оказалась для него неудачной. Впервые в своей жизни Бродель не смог овладеть аудиторией; студенты не давали ему говорить. К своему большому и неприятному удивлению, Бродель обнаружил, что молодежь считает его – как и всю профессуру – оплотом той самой устаревшей системы образования, которую он критиковал всю жизнь.
Бурные события мая-июня 1968 г. привели к роспуску парламента, внеочередным выборам и отставке первого президента Пятой республики генерала де Голля. Большие перемены произошли и в системе университетского образования, существовавшей в почти неизменном виде со времен Наполеона I. Сорбонну разделили на 13 парижских университетов; количество кафедр увеличилось во много раз; профессорские должности заняли сравнительно молодые честолюбивые люди, которые стремились утвердиться в науке и не питали никакого почтения к прежним авторитетам. «Структурная история» казалась им устаревшей; они именовали себя «постструктуралистами», а позднее – постмодернистами. По свидетельству преемника Броделя на посту администратора Дома наук о человеке профессора Мориса Эмара, молодые историки говорили, что Бродель «стал своего рода «бывшим» ученым, что он не смог ни понять что-либо в движении 1968 г., ни принять новые, менее авторитарные правила пользования академической властью, установленные студенческой «революцией». Некоторые из них великодушно добавляли, что он неспособен завершить «Материальную цивилизацию и капитализм». Даже ученики Броделя из третьего поколения школы «Анналов» начали отходить от изучения проблем большой длительности и обращаться к изучению «событий», переходить от социально-экономической истории к истории менталитета.
В таких условиях Бродель не захотел руководить ни «Анналами», ни Шестой секцией. В 1969 г. он передал руководство журналом тройке «молодых директоров» из третьего поколения школы «Анналов» – Жаку Ле Гоффу, Эмманюэлю Ле Руа Лядюри и Марку Ферро. Как говорил Бродель, «с этого момента я перестал заниматься «Анналами». Они стали мне чуждыми». В 1972 г., достигнув 70 лет, Бродель оставил руководство Шестой секцией и кафедрой современной цивилизации в «Коллеж де Франс», сохранив только пост администратора Дома наук о человеке. Директором Шестой секции, которая в 1975 г. вошла в состав университетских учреждений под названием «Школа высших исследований по социальным наукам», стал Ле Гофф.
Освободившись от основной части организационно-административной работы, Бродель вновь обратился к работе над «Материальной цивилизацией и капитализмом». В 1979 г., через 12 лет после первого тома, появились второй и третий тома. Первый том был оснащен научным аппаратом, переиздан; и все трехтомное издание увидело свет под несколько измененным заглавием: «Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв.»
Главную задачу этого труда Бродель видел в том, чтобы «очертить поле действия доиндустриальных экономик и охватить его во всей объемности». В центре его внимания находились три главных пласта жизни общества: повседневная «материальная жизнь», рыночная экономика и «капитализм» (точнее, торговый и финансовый капитал). В первом томе, названном «Структуры повседневности», Бродель изучал сферу повседневной жизни людей, включая динамику населения различных регионов мира, системы питания, одежду, жилища, технику, транспорт, денежное обращение, роль городов, противоречия между богатыми и бедными. Во втором томе – «Игры обмена» – Бродель поставил перед собой задачу исследовать «всю совокупность механизмов обмена, начиная с простейшей меновой торговли и вплоть до самого сложного капитализма» , в том числе орудия обмена, роль купечества и банков, торговлю на дальние расстояния, образование мирового рынка. В особой главе «Общество или множество множеств» в общей форме рассматривались «социальные иерархии», роль государства, взаимоотношения различных цивилизаций и, очень кратко, «революции и классовые бои».
В третьем томе – «Время мира» – вся мировая экономическая история была представлена в хронологическом порядке на протяжении четырех столетий как взаимодействие трех главных «экономических миров» – Евроатлантического, Уралоазиатского и Дальневосточного .
Написанный на основе гигантского количества архивных материалов и обобщения множества работ историков и экономистов на 6 языках, новый труд Броделя стал крупным событием в мировой науке. Он внес большой вклад в изучение материальной культуры, экономики и социальных отношений средневекового общества, хотя, как и предшествующие работы Броделя, уделял мало внимания политическим, дипломатическим и военным событиям.
Работая над «Материальной цивилизацией, экономикой и капитализмом», Бродель не оставлял и других проектов, в том числе руководил вместе с Лабруссом изданием капитальной коллективной 8-томной «Экономической и социальной истории Франции» с 1450 г. до современности, в которой он написал значительную часть первого тома и общее заключение (вместе с Э. Лабруссом и Ж. Бувье) .
Завершив это издание в возрасте 80 лет, Бродель немедленно приступил к новой большой работе, где он постарался применить разработанные им в «Материальной цивилизации, экономике и капитализме» подходы к истории одной страны – его родной Франции. Он намеревался написать 4 больших книги, охватывающие географические условия, экономическое развитие, государство, общество, культуру и международную роль Франции, но успел завершить только две из них, которые вышли уже после его смерти.
В первой исследовались «пространство и история», во второй (в двух частях) – «люди и вещи». Природа Франции, ее меняющиеся границы, леса, горы, реки, города и деревни; население, его пища, жилье и одежда, развитие экономики, которая вплоть до ХХ в. оставалась «крестьянской экономикой» , – все это соединилось под пером Броделя в сложный и многоцветный образ Франции, проникнутый глубокой любовью автора к своей стране.
Новые работы Броделя имели большой коммерческий успех и еще более увеличили его научный авторитет. К концу жизни его называли «папой» французских историков, а менее чем за год до смерти, в 1984 г., увенчали званием академика.
Бродель сохранил свою удивительную работоспособность, ясный и язвительный ум, склонность к иронии, интерес к людям и к науке. За пять недель до кончины он еще выступал на научном коллоквиуме. Смерть настигла его в ночь с 27 на 28 ноября 1985 г. в загородном доме в Савойе, в местечке Сен-Жервэ-ле-Бэн, во время работы над очередной рукописью.
В зарубежных работах о Броделе почти ничего не пишут о его контактах с советскими историками, а они были прочными и длительными.
В 1958 г. Бродель впервые приехал в Советский Союз, посетил Москву и Ленинград, выступал в Институте истории АН СССР и на историческом факультете Московского государственного университета с докладом «Современное состояние исторической науки во Франции».
Присутствовавшая на его выступлениях профессор Е.В. Гутнова свидетельствует, что Бродель произвел на слушателей «чарующее впечатление как своей внешностью, так и своими научными идеями. Ему было тогда, наверное, лет пятьдесят (на самом деле 56 – В.С .). Он был подвижен, строен и по-своему очень красив. Его густая седая шевелюра контрастировала с горячими, сверкающими темно-синими глазами, затмевавшими все на его лице. Доклады Броделя, очень интересные и совершенно необычные для нас, ставили столько новых интересных вопросов, блистали таким остроумием, что не поддаться его обаянию было трудно».
В 1966 г. Бродель сделал в Институте истории еще один доклад «Развитие французской исторической мысли (Люсьен Февр и Марк Блок)», а в 1967 году – доклад «Генезис капитализма в XVII-XIX веках».
Когда в 1957 г. в Советском Союзе через 26 лет после ее выхода в свет, наконец, перевели книгу М. Блока «Характерные черты французской аграрной истории» с предисловием А.Д. Люблинской, Бродель приветствовал этот факт, опубликовал предисловие Люблинской в журнале «Анналы», но возражал против употреблявшихся там терминов «буржуазный историк» и «немарксистский историк». Как он подчеркивал, «ни Люсьен Февр, ни Марк Блок, ни я сам, ни многие другие наши коллеги не являются “буржуазными историками” или “немарксистскими историками”».
Возвращаясь к этому вопросу в письме к В.М. Далину от 24 июля 1981 г., Бродель сообщил, что он познакомился с «Капиталом» Маркса где-то около 1925 г. в Алжире, а затем читал Маркса в 30-е годы, и это помогло ему в выборе своего собственного пути. «Несомненно, что на мои концепции, так же как на концепции «Анналов» первого поколения, сильно повлиял марксизм – не в качестве политической доктрины, но как модель исторического, экономического и социального анализа», – писал он Далину, добавляя, что в 50-е годы, и особенно в период работы над «Материальной цивилизацией и капитализмом», он снова не раз возвращался к Марксу, иногда спорил с ним, а иногда соглашался, но, в конце концов, пришел к выводу, что «он устарел, потому что мир постарел на целый век».
Во время своих поездок в СССР Бродель познакомился и подружился с ведущими советскими франковедами: А.З. Манфредом, Б.Ф. Поршневым, В.М. Далиным, Э.А. Желубовской, М.М. Штранге, председателем Национального комитета советских историков А.А. Губером и другими учеными.
После кончины Манфреда Бродель прислал во «Французский ежегодник» взволнованное послание, где подчеркивал, что в его глазах Манфред «был продолжателем замечательной плеяды русских и советских историков, со страстью и блеском изучавших прошлое нашей страны: Н. Кареева, И. Лучицкого, М. Ковалевского, Е. Тарле, его учителя В. Волгина, его коллеги Б. Поршнева... Все они были чрезвычайно увлеченными историками, чрезвычайно оригинальными». Назвав в качестве особо близких ему историков, наряду с Манфредом, Штранге, Губера, Поршнева, Желубовскую, Далина, Бродель отозвался о них, как о «маленькой, поразительной группе мужчин и женщин в Москве, которую нам привелось узнать и глубоко полюбить».
Автору этих строк также довелось встречаться с Броделем и почувствовать обаяние его личности. В 1963 г. мне выпала редкостная по тем временам удача – научная командировка во Францию; и Далин, вернувшийся к науке после 17 лет тюрем и лагерей, а потому, как тогда говорили, «невыездной», попросил меня передать Броделю письмо, которое он не хотел доверить почте. Бродель принял меня в своем кабинете в Доме наук о человеке и поразил своей приветливостью и простотой. Я был молодым, никому не известным, начинающим историком, а Бродель – всемирно известным ученым, но он разговаривал со мной, как с равным. Я думаю, помимо того, что я явился к нему как вестник от Далина, это объяснялось еще и свойственной Броделю любознательностью; он, видимо, хотел посмотреть на советских историков более молодого поколения, которые, возможно, придут на смену поколению Манфреда, Поршнева и Далина.
Из последующих встреч с Броделем мне особенно запомнился долгий разговор в маленьком, уютном (кажется, мексиканском) ресторанчике, куда Бродель и его жена пригласили меня весной 1975 г. Вернувшись к себе, я кое-что записал, и теперь вижу, что наш разговор вращался, главным образом, вокруг судьбы школы «Анналов», общего состояния французской историографии и французского национального характера. Бродель тогда уже покинул почти все административные посты, болезненно переживал разногласия со своими бывшими учениками и был настроен очень критично. Он язвительно говорил, что подавляющее большинство французских историков (по его оценке – 70%) – посредственности, пережевывающие основы позитивизма в духе Ранке; они пишут на смехотворно узкие темы, по-прежнему не выходят за пределы политической и дипломатической истории. Специалисты по современной истории не хотят поднимать острые вопросы: например, пишут о выборах, но не указывают, кто их финансирует, откуда берутся деньги. Распространенные тогда попытки «математизации» истории Бродель оценил довольно скептически: из своего знакомства с математикой он знает, что компьютер дает тот ответ, который в него заранее заложил программист. Математические методы, конечно, полезны при изучении тех или иных частных проблем, но для общей концепции истории они дают мало.
Отвечая на один из моих вопросов, Бродель сказал, что, разумеется, описание событий, в том числе и событий современности, необходимо, но этого недостаточно; надо идти дальше, искать глубинные силы, которые определяют ход истории. По его мнению, это делают только сторонники «Анналов» (примерно 20% от общего числа историков), а кроме того, историки-марксисты (еще 10%), но в целом во французской историографии по-прежнему преобладает событийная история. Своих учеников из «третьего поколения» школы «Анналов» Бродель критиковал за то, что пока они еще остаются учениками, не идут дальше самого Броделя.
